РСВА54.РФ • Публикации • Призвание – летать и защищать. Автор: Наталия Захарова

«Призвание – летать и защищать», — майор запаса Андрей Подлужный из Бердска рассказал об особой роли боевых вертолетов в Афганистане и своей любви к небу. Автор: Наталия Захарова

Бердские Новости от 23.02.22г.

Подлужный Андрей Александрович
Подлужный Андрей Александрович

«Ради того, чтобы летать – я был готов на все!» — говорит майор запаса Андрей Подлужный, боевой летчик, кавалер двух орденов Красной Звезды. Поэтому он старался выполнить любую боевую задачу и выдержать все трудности военной службы, где бы ни находился: в раскаленных горах Афганистана или голых степях Забайкалья, в Германии, Прибалтике или пограничном Сахалине. Лишь бы заниматься любимым делом и при этом служить Родине.

Накануне Дня защитника Отечества Андрей Александрович рассказал о том, как нашел свое призвание и следовал ему всю жизнь, а также об особой роли боевых вертолетов в Афганистане и ценном опыте, полученном на этой войне.

Подлужный Андрей Александрович

В небе ты дома!

В авиацию Андрей Подлужный пришел по зову души, так как с девятого класса грезил о небе. После окончания школы он пришел в военкомат со словами: «Где тут в авиацию берут?». В итоге был зачислен в Новосибирский авиационный учебный центр, где прошел теоретическое обучение, на бердском аэродроме отлетал программу на Ми-1. На учебных сборах в Бузулуке освоил Ми-4. А потом закончил Сызранское высшее военное авиационное училище летчиков.

— Я обожаю свою специальность, летную работу. Это было главным аргументом при определении профессионального пути. Потому что небо, высота очень сильно затягивают и уже никуда не отпускают.

Забайкалье: суровые места и офицерская дружба

Военных часто спрашивают: почему они выбрали эту профессию? Ведь она требует от человека максимального вложения интеллектуальных и физических сил, полной самоотдачи, часто сопряжена с серьезной опасностью?

— А для меня летать никогда не представляло особых трудностей! – говорит по этому поводу Андрей Александрович. – Конечно, путь летчика-офицера — это не только полеты и красивая форма, но еще и дальние гарнизоны, боевые дежурства, бытовые трудности. И все эти испытания мне помогла выдержать моя супруга Ольга, которая вместе со мной перенесла все сложности гарнизонной службы.

…На первое место службы – станция Безречная Забайкальского военного округа – Андрей Подлужный прибыл уже с женой, там родилась дочь Анна. Между собой в шутку военные этот округ называли «забудь вернуться обратно». В голой степи стояли пехотная дивизия и вертолетная эскадрилья. Уже в октябре морозы стояли такие, что вода перемерзала во всех трубах. Воду брали с водовозки и зачастую водоснабжение отогревали керосиновой лампой.

— Но мы были молодые, рядом были любимые. Жили в гарнизоне очень дружно. Пока офицеры несли боевые дежурства, жены помогали друг другу: одни дома с детьми сидели, другие в очереди в магазине стояли. Весело отмечали праздники. Помню, однажды из командировки привез пятилитровую банку селедки. Мы пригласили друзей, собрались при свечах, потому что электричества часто не было. Селедочка, черный хлеб, кое-что покрепче — и так душевно посидели! Вроде бы мелочи, а воспоминания самые светлые.

Лейтенант Андрей Подлужный попал сразу на боевой вертолет Ми-24, и им поручали задачи выполнять соответствующие. Например, летчику довелось бомбить реку Онон: во время ледоходов взрывать лед, чтобы освободить ее течение. А в остальное время – учились летать, учились воевать. Чтобы могли в любой момент встать на защиту Родины.

Войну потрогали руками

После Забайкалья капитан Подлужный попал в группу советских войск Германии. Из ГДР в составе эскадрильи был переведен в Дальневосточный военный округ, город Спасск-Дальний, для дальнейшей отправки в Афганистан.

— Помню свое первое впечатление от Афганистана. Рампа самолета открывается, мы выходим по трапу – и в легкие врывается горячий воздух, словно мы заходим в баню. В ДРА жарко так, что мы старались не прикасаться к металлическим частям вертолета, чтобы не получить ожог. С каким чувством мы ступили на афганскую землю? Страха как такового не было. Мы же еще войну своими руками не трогали. Было здоровое любопытство профессионального военного: пройти проверку на прочность, применить полученные знания и навыки и по возможности отточить свое мастерство.

Службу проходил в 50-м отдельном смешанном авиационном полку, который базировался на аэродроме Кабула. В состав полка входили 2 эскадрильи самолетов (АН-26,12), эскадрилья Ми-24 и эскадрилья Ми-8. Это была интенсивная, изнурительная боевая служба: работали практически без выходных. Не летали, только если была нелетная погода. Бывало, что летчики за день совершали по 6-7 вылетов. Основной задачей вертолетов Ми-24 было прикрытие самолетов и вертолетов на взлете и посадке. Что они и делали. Проявляя при этом высокий профессионализм, филигранное мастерство и зачастую самопожертвование.

Приняли ракету на себя

Во-первых, «крокодилы» прикрывали самолеты, которые прилетали в Кабул из союза. Самолет всегда выходил на аэродром на большой высоте, потом резко снижался, делал глубокий крен, перед самой землей выворачивал и садился… Вертолеты все это время кружили под ним в зоне охранения. И должны были сделать все, чтобы с ИЛ-76 ничего не случилось. Любой ценой.

— И буквально через месяц после того, как мы начали работать в Афганистане, был сбит наш вертолет, экипаж которого подставил свой борт под ракету, выпущенную духами вслед взлетающему самолету. Это была первая потеря эскадрильи. Командир экипажа Алексей Аксенов и летчик-оператор Иван Кравченко пожертвовали собой ради спасения тех, кто находился в ИЛ-76. В этом и заключалась задача «прикрытие».

Также задачи Ми-24 были связаны с прикрытием Ми-8, которые доставляли продовольствие и воду на блокпосты, вывозили раненых, высаживали десант в горах, сопровождали колонны или досматривали караваны. И боевые вертолеты, как небесные браться, барражировали над ними, следили, чтобы им ничего не угрожало и обошлось без потерь.

Самого Андрея Александровича на войне судьба хранила, хоть он побывал в серьезных переделках. А вот его друг, командир их пары вертолетов Валерий Подпалов во время прикрытия Ми-8 был сбит. И только благодаря правильным действиям и мгновенной реакции боевых товарищей, в том числе Андрея Подлужного, экипаж остался жив.

— Нас подняли прикрывать Ми-8 для забора раненых в районе Гардеза. Впереди полетела пара Ми-24 под руководством замполита, потом два Ми-8, и наша пара замыкающей. Основная группа перелетела через гору и ушла в долину. Из-за слабой мощности вертолета нашей паре пришлось искать другой путь. В это время слышим доклад пары Ми-8: «Нас обстреливают». Духи начали обстреливать их, не предполагая, что за ними следует еще одна, наша пара Ми-24. Ведущий Валерий Подпалов сразу вступает в атаку и открывает огонь. И тут, на выходе из атаки, его вертолет настигает огонь моджахедов. И его машина на моих глазах начинает падать. А у меня в голове лишь одна мысль: «Только бы не черный дым, потому что это означает, что машина горит и сто процентов никто не выживет». Вертолет падает и накрывается серой пылью – значит, есть надежда. Не задумываясь, выпускаю ракету в район, откуда велась стрельба. Докладываю в эфир, что ведущий сбит. Делаю первый заход, второй по огневым точкам противника. Ми-8 нам передает: «Обработайте площадку, я подсяду, их заберу!». В итоге я по кишлаку отработал весь боекомплект. На одном из виражей увидел, как командир Валера Подпалов и оператор Юрий Ковтун идут к подсевшему к ним вертолету Ми-8. Живые! Ми-8 забрал ребят, и мы ушли из района, выполнив задачу и не потеряв людей.

«Ребята, пригнитесь! Открываем огонь!»

Задействовали вертолетную эскадрилью и в «Магистрали» — крупномасштабной боевой операции по освобождению провинции Хост. Там находился укрепрайон моджахедов, откуда оружие поступало в центр страны, и долго не могли это логово боевиков уничтожить. Операцию советская группировка провела очень грамотно. Сначала сбросили ложный десант (манекены). Душманы открыли по ним огонь, наши их огневые точки засекли. И авиация начала по ним работать. Туда пустили колонны, и вертолетчики их прикрывали…

— Допустим, колонна идет, требуется поддержка с воздуха. Прилетаем, наводчик с земли передает: «У нас проблемы!». Мы уточняем: «Обозначь себя». Он ракетницу запускает. «А духи?». «В пятидесяти метрах впереди». Я говорю: «Ребята, пригнитесь!». И мы открываем огонь.

В чем истоки мужества

А еще вертолетчикам довелось поучаствовать в съемках итальянского документального фильма «Прощай, Кабул!», снятого ко Дню независимости Афганистана итальянскими кинематографистами при содействии агентства печати «Новости». «Мы отказывались, как могли, но нам приказали, — вспоминает Андрей Подлужный. — Пришлось изобразить сцену постановки задач в командном пункте, потом мы побежали к боевым машинам».

Этот фильм без труда можно найти в интернете. Итальянский режиссер Сильвио Монкальво показал войну в Афганистане изнутри: проехал в колонне, поговорил с саперами, танкистами и летчиками. Взял интервью у замполита эскадрильи Юрия Гераськина (командира Подлужного), завершив его вопросом: «А, правда, что таких пилотов, как ты, называют смертниками? Потому что, когда вы поднимаетесь на защиту аэропорта, рискуете жизнью». «Все, кто здесь воюет, рискует своей жизнью», — отвечал замполит.

Андрей Подлужный согласен с этим мнением: в Афганистане вертолет только взлетел — и он уже на войне, под прицелом врага. И никто не знает, откуда ждать ракеты. Но военнослужащие, конечно, об опасности предпочитали не думать – иначе с ума сойдешь. И на самом деле, самым тяжелым на войне были даже не боевые столкновения, а когда не было работы. И ты начинаешь скучать по дому. Андрей Александрович за прошедший год жене и родителям писал письма через каждый день. Ни разу не пропустил!

— Афган нас многому научил: это была не только школа мужества, но и настоящего профессионализма. Там приходилось делать такие маневры, которые не преподают в гражданской жизни. В реальных условиях мы узнали, как выходить из тупикового ущелья, или не попасть в подхват, когда управление заклинивает и вертолет заваливается. Афганистан живет в моей душе: там все было на виду, ты доверял своим товарищам, как себе, и в каждом человеке проявлялись самые лучшие и самые худшие качества.

Вернулся в Бердск, где начинал летать

После Афганистана майор Андрей Подлужный прослужил 2 года на Дальнем Востоке. Потом его заменили в Прибалтику. В 1991 году во время путча в Москве советских вертолетчиков поднимали по тревоге: они прикрывали в Риге Ми-8, которые контролировали телецентр, возили ОМОН, следили, чтобы не произошло переворота. Последнее место дислокации Подлужного — Сахалин.

После завершения службы в вооруженных силах Андрей Александрович вернулся в Бердск, где он впервые поднялся в небо. В Бердске живут старшая дочь Анна с семьей, в Новосибирске – младшая Мария. Боевой офицер счастлив, что его жизнь сложилась именно так, и не приемлет сослагательного наклонения: «У меня замечательная семья, прекрасная жена, самые лучшие дети, внучка Ульяна, внуки Егор и Данил. Я доволен тем, какого профессионального уровня достиг. И если бы все начать сначала, ничего бы не стал менять».

В семье Подлужных главу семьи — офицера российской армии, летчика, очень уважают. Внук Егор всегда рядом с дедушкой на День защитника Отечества или День Победы. А внучка Ульяна, закончив 4 класс, сама захотела поступать в Сибирский Кадетский корпус: в учреждении есть единственная группа для девочек. И когда она написала сочинение об Андрее Подлужном, рассказала о его наградах, все восхищались: какой у тебя героический дедушка!

Андрей Александрович активно влился в ветеранское движение бердского офицерского корпуса. Каждый февраль вместе с другими лекторами проводит в школах уроки мужества. И дети всегда задают военным самые важные вопросы: «Что самое страшное на войне? В чем истоки героизма?».

— И я всегда отвечаю, что мужество можно проявить в разных ситуациях. Разбил окно в пятом классе, признался; заступился за девочку или слабого; отслужил армию достойно – это тоже признак мужества и характера. Но, несомненно одно: мужество и героизм можно воспитать на примерах других. Например, вы знаете, сколько за годы Великой Отечественной войны было совершено таких подвигов, какой совершил Александр Матросов, прикрыв собой амбразуру врага? Более 400 человек! А сколько таких же летчиков, которые, как Маресьев, оставшись без ног, летали и воевали? Десятки повторили их подвиги.

«Акцент»

И когда офицер видит, что не все дети слышали имена патриотов России, на которых выросло его поколение, то старается сделать все, чтобы восполнить пробелы в знаниях детей. Рассказать о войне в Афганистане, где советские военнослужащие с честью выполнили свой интернациональный долг. И защитить историю России от информационных атак нашего времени, как когда-то на войне защищал своих боевых товарищей.

Андрей Васильевич Янеев
Андрей Васильевич Янеев

Летчиков считают элитой армии, называют людьми, у которых вместо рук крылья. Именно к таким относился Андрей Васильевич Янеев – высококлассный профессионал, виртуоз своего дела, который все свое мастерство посвятил важной цели: защите интересов России. «В небе чувствуешь себя человеком!» - говорил по этому поводу бердчанин.

Наша газета сотрудничала с Андреем Васильевичем много лет: офицер запаса комментировал происходящие события, и его мнение всегда было интересным и ценным для земляков; рассказывал о важной работе по воспитанию молодежи и сохранению традиций воинского братства; советовал, о ком из коллег-военных стоит написать в газете. «БН» с Янеевым были «одной крови» - патриоты до мозга костей, это и сближало, и создавало поводы для сотрудничества.

Андрей Васильевич и в мирное время, на гражданке, был в строю, на острие городской жизни: несколько лет возглавлял общественную организацию ветеранов боевых действий на Северном Кавказе, был причастен к строительству мемориала «Воинскому братству защитников Отечества». Однажды, по нашей просьбе, подробно рассказал о своей жизни и боевом пути. Как всегда, не повышая голоса, спокойно и интеллигентно, как будто никогда не отправлял своей рукой боевую ракету на поражение, Андрей Васильевич вспоминал крутые повороты своей непростой и вместе с тем цельной и счастливой судьбы. А перед глазами вставали картины опасных боевых операций, враждебные горы Чечни, и родная земля за облаками.

Миссия летчика – ради жизни на земле

…Майор запаса Андрей Янеев – один из двух бердских вертолетчиков, которых за спасение экипажа вертолета представляли на звание Героя России. В итоге он получил Орден Мужества, но ни на кого не в обиде. Главное, считал бердчанин, что в Чечне он ни одного из своих подчиненных не потерял: всех вернул женам и матерям.

С раннего детства Андрея Янеева манило небо. А когда он в ДОСААФе сам сел за штурвал вертолета, то понял, какое это непередаваемое чувство: когда видишь горизонт, летишь над облаками – ощущаешь себя человеком с большой буквы, который покорил воздушную стихию. Андрей Янеев закончил Саратовское высшее военное летное училище и начал свою карьеру военного летчика.

В Краснознаменном Дальневосточном военном округе Андрей Васильевич отслужил 11 лет и 8 месяцев. И за это время облетал весь Приморский край. В этих местах погода меняется по несколько раз в день: вроде бы утром солнце светит, но вот сгущаются вдалеке облака, значит, к вечеру жди град или дождь. Это способствовало тому, что Янеев стал летчиком первого класса, настоящим профессионалом, который может летать даже тогда, когда «камни с неба падают». Это опыт потом здорово ему пригодился на Северном Кавказе.

А еще Андрею Янееву нравилось быть востребованным. Задачи приходилось выполнять самые разнообразные: тушить пожары, эвакуировать космонавтов, оказывать помощь людям, оказавшимся в эпицентре стихии. Летал Андрей Васильевич на всех видах вертолетов, но больше всего полюбил МИ-8, который, как говорит он, способен на все.

- Однажды звонит нам начальник авиации из Хабаровска: «В воинской части в Малиновке у женщины, преждевременные роды, началось кровотечение, вопрос жизни и смерти». А погода: ливневый снег, ночь на дворе. Мы долго думать не стали - экипаж постоянно дежурил на аэродроме. Набираем высоту, идем на высоте 1000 метров. А тогда джипиэсов не было, идем по радиокомпасу, снимаем радиопеленги с аэродромов и радиоточек. И тут на наше счастье снег немного прошел, стало ясно, и деревня вот она засветилась. Я немножко покружился, подумал, куда сесть. А так как на Дальнем Востоке вся жизнь крутилась вокруг воинских частей, там обязательно строились школы, стадионы. И хотя нам строго-настрого запрещалось садиться на футбольные поля, другого ровного места не было. Видно, что нас там ждали, зажгли красный огонь. И мы сразу поняли, что это нам. Подлетели, сели. Тут же подлетела «буханка», женщину вынесли, капельницу поставили, всех по тревоге подняли, потом отправили ее в госпиталь.

Работы в Чечне было – море

С 1995 года Андрей Янеев служил в 9-ой отдельной вертолетной эскадрильи, с 1997-го – в 337-ом Отдельном вертолетном полку, на должности заместителя командира эскадрильи. Вторая Чеченская кампания началась с августа 1999 года.

- Прилетели мы в Моздок, стояли в Ботлихе, познакомились с обстановкой. Вот он враг, рядом - линия фронта, часть ее проходит по Дагестану, граница с Грузией не закрыта, и практически все горы заняты духами от Дагестана до Осетии. Грозный не взят… То есть, работы – во!!! А с востока и юга по выполнению всей операции боевой только одна моя вертолетная эскадрилья. И поэтому мы кружились при максимальном напряжении: взлетали утром, еще темно было, и возвращались уже затемно.

Андрей Васильевич Янеев

Три операции за один день

На 22 февраля 2000 года была запланирована крупномасштабная операция по захвату Шатойского ущелья. И этот день вместил в себя столько вылетов и событий, сколько не было у летчиков, наверное, за несколько месяцев.

- Перед началом выступления федералов два вертолета должны были десантировать группу спецназа. А перед этим авиация - выставить дымовую завесу для прикрытия. Но авиация по какой-то причине не прилетела. Спецназ вылетел на двух МИ-8 майоров Янеева и Бирюкова, четыре МИ-24 их прикрывали. Вертолеты высадили спецназовцев вдоль хребта, стали отходить. И тут боевики сбивают экипаж МИ-24 майора Юрия Харченко. А внизу Шатой, садиться некуда, там сразу голову отрежут. В эфире ему кричат: «Юра, прыгай!». И я вижу, что первым прыгает оператор. Потом раскрылся купол Юрия. И их начинает тянуть в противоположную сторону к горам. Они спускаются, а я вижу, что трассы пулевые в их сторону проходят, их хотят добить. И я кружусь вокруг них, как голубь мира, прикрываю ребят. И по мне боевики из пулемета бьют: потом я подсчитал, что вертолет получил 32 пробоины… Итак, Юра Харченко приземляется в огород, Сергей Бирюков подлетел, его на борт задернули. А оператора отнесло к горам, и он, приземляясь, сломал ногу. Я сел в тридцати метрах от него, сопровождающий и бортовой техник выскочили к нему, подняли его внутрь. Смотрю: из деревни духи выползают. Я с бортовых ракет пару раза пальнул в них, потому что подбить могли элементарно. Потом, что называется, хвост под мышку, и к нашим.

В это время неожиданно на окраину деревни выехал автобус, полный духов. Видимо решили захватить летчиков, за них давали большие деньги. Я слышу: ведомый у боевых вертолетов напарнику говорит: «Давай!». И – этот автобус в щепки. Сходу нам предстояло выполнить еще одну задачу: забрать группу спецназа, которую мы высаживали там две недели назад. Но напарник мой замечает, что под ним духи. Я вопреки всем инструкциям захожу по ветру, забираю спецназ, разворачиваюсь… И вот они, бандиты, нас ждут. Я по ним отработал, сколько было боеприпасов. И в итоге мы возвращаемся на базу. Казалось бы, тяжелый день закончен. Но тут снова приходит сообщение, что боевики прорвались-таки к ущелью, спецназовцы вступили с ними в бой. И вообще-то вертолеты всегда вылетали на задание парами. Но ждать времени не было, вопреки всем инструкциям, Янеев летит к месту боя в одиночку и в наглую забирает убитых и раненых…

Именно за спасение летчиков Андрея Янеева и Сергея Бирюкова представляли на звание Героя… И можно с гордостью сказать, что во время командировки бердские летчики с честью выполнили поставленные задачи. Уже потом, на пенсии, они с Бирюковым анализировали свою работу: они действительно подняли в первой командировке второй Чеченской кампании такую высокую планку, которой потом другим трудно было соответствовать.

Быть может, это место для меня…

Андрей Янеев ушел от нас в жаркий летний день, на 61-ом году жизни. Погиб от болезни, которая не щадит ни молодых, ни стариков, не признает ни чинов, ни заслуг, ни надежд, ни устремлений. Но он так много успел в своей жизни сделать и оставил добрую память о себе в Бердске.

- «Летит по небу клин усталый, летит в тумане на исходе дня. И в том строю есть промежуток малый: быть может, это место для меня?..». Четыре года, с самого первого слёта-фестиваля военно-патриотических клубов студенческой молодёжи Андрей Васильевич вместе с ребятами исполнял эту песню, будучи в числе соорганизаторов «Белых журавлей». Поразительная скромность офицера, прошедшего дорогами военных локальных конфликтов, отмечалась всеми… Глубокая любовь к самым родным в семье, стремление создать для любимой женщины мгновения счастья - это ли не пример для молодёжи? Чуждо было ему бахвальство и выпячивание себя… Дай, Господи, упокоения с миром истинному офицеру, любящему супругу, отцу и дедушке, крепости духа жене и всем родным; а нам - светлой и доброй памяти… - директор Бердского политехнического колледжа Раиса Устинова как нельзя точно выразила чувства, которыми мы все были охвачены после известия о смерти Андрея Васильевича.

Никто не сможет утолить боль от потери, но наша память поможет незаживающей ране превратиться в светлую грусть и журавлиную песню.

Андрей Васильевич ЯнеевАндрей Васильевич ЯнеевАндрей Васильевич ЯнеевАндрей Васильевич Янеев
ПОДДЕРЖИ ПРОЕКТ
РСВА54.РФ


расскажи друзьям
через кнопки
ПОДЕЛИТЬСЯ...